Традиции и новаторство в творчестве символистов, акмеистов, футуристов
В науке нет единого мнения о начальном периоде реализма. Многие
искусствоведы относят его к весьма отдаленным эпохам: говорят о реализме
наскальных рисунков первобытных людей, о реализме античной скульптуры. В
истории мировой литературы многие черты реализма обнаруживаются в произведениях
древнего мира и раннего средневековья (в народном эпосе, например, в русских
былинах, в летописях). Однако формирование реализма как художественной системы
в европейских литературах принято связывать с эпохой Ренессанса (возрождения),
которую Ф. Энгельс рассматривал как "величайший прогрессивный переворот”. Новое
понимание жизни человеком нашло отражение в лирике Петрарки, романах Рабле,
Сервантеса, в трагедиях и комедиях Шекспира. После того как средневековые
церковники веками проповедовали, что человек это "сосуд греха”, и призывали к
смирению, литература и искусство Возрождения прославили человека как высшее
создание природы, стремясь раскрыть красоту его физического облика и богатство
души и ума. Для реализма Возрождения характерна масштабность образов (Дон
Кихот, Гамлет, король Лир); поэтизация человеческой личности, способности ее к
большому чувству (как в "Ромео и Джульетте”) и одновременно высокий накал
трагического конфликта, когда изображается столкновение личности с
противостоящими ей косными силами.
Новый тип реализма складывается в XIX веке. Это критический
реализм. Он существенно отличается и от ренессансного,
и от просветительского. Расцвет его на Западе связан с именами Стендали и
Бальзака во Франции, Диккенса, Теккерея — в Англии, а в России — А. Пушкина, Н.
Гоголя, И. Тургенева, Ф. Достоевского, Л. Толстого, А. Чехова.
Критический реализм по-новому изображает отношение человека и
окружающей среды, человеческий характер раскрывается в органической связи с
социальными обстоятельствами. Предметом глубокого социального анализа стал
внутренний мир человека, поэтому критический реализм одновременно становится
психологическим. В подготовке этого качества реализма большую роль играет
романтизм, стремившийся проникнуть в тайны человеческого "я”.
В России XIX век является периодом исключительного по силе и
размаху развития реализма. Во второй половине века жертвенные завоевания
реализма выводят русскую литературу на международную арену, завоевывают ей
мировое признание.
Богатство и многообразие русского реализма XIX века позволяет
говорить о разных его формах.
Формирование его связано с именем Пушкина, который вывел русскую
литературу на широкий путь изображения "судьбы народной, судьбы человеческой”.
В условиях ускоренного развития русской культуры Пушкин как бы наверстывает ее
прежнее отставание, прокладывая новые пути почти во всех жанрах и своей
универсальностью и своим оптимизмом, оказываясь сродни
титанам Возрождения. В творчестве Пушкина закладываются основы критического
реализма, развитого в творчестве Гоголя и — за ним — в так называемой
натуральной школе.
Н. Чернышевский придает новые черты русскому критическому реализму
(революционный характер критики, образы новых людей).
Особое место в истории русского реализма принадлежит Л. Толстому и
Достоевскому. Именно благодаря им русский
реалистический роман приобрел мировое значение. Их психологическое мастерство,
проникновение в "диалектику души” открывали путь художественным исканиям
писателей ХХ века. Реализм в ХХ веке во всем мире несет на себе отпечаток
эстетических открытий Толстого и Достоевского.
Творческий размах русского социального реализма
сказывается в жанровом богатстве, особенно в области романа:
философско-исторического (Л. Толстой), революционно-публицистического (Н.
Чернышевский), бытового (И. Гончаров), сатирического (М. Салтыков-Щедрин),
психологического (Ф. Достоевский, Л. Толстой). К концу века новатором в
жанре реалистического рассказа и своеобразной "лирической драмы” выступает А.
Чехов.
Критический реализм, продолжавший развиваться в русской литературе
до Октября (И. Бунин, А. Куприн) и на Западе, в ХХ веке получил дальнейшее
развитие, при этом претерпев существенные изменения. В критическом реализме ХХ
века более свободно усваиваются и перекрещиваются самые различные влияния, в
том числе некоторые черты нереалистических течений ХХ века (символизма,
импрессионизма, экспрессионизма).
Примерно с 20-х годов в литературе Запада сказывается тенденция к
углубленному психологизму, передаче "потока сознания”. Возникает так называемый
интеллектуальный роман Т. Манна; приобретает особое значение подтекст,
например, у Хемингуэя. Эта сосредоточенность на личности и ее духовном мире в
критическом реализме Запада существенно ослабляет его эпическую широту.
Эпическая масштабность в ХХ веке составляет заслугу писателей социалистического
реализма ("Жизнь Клима Самгина” М. Горького, "Тихий Дон” М. Шолохова, "Хождение
по мукам” А. Толстого, "Мертвые остаются молодыми” А. Зегерс).
В отличие от реалистов XIX века писатели ХХ века чаще прибегают к
фантастике (А. Франс, Б. Чапек), к условности (например, из социалистических
писателей — Б. Брехт), создавая романы-притчи и драмы-притчи. Одновременно в
реализме ХХ века торжествует документ, факт. Документальные произведения
появляются в разных странах, как в рамках критического реализма, так и
социалистического.
С конца XIX начала ХХ века получают широкое распространение
декадентские, модернистские течения, резко противостоящие революционной и
демократической литературе. Наиболее значительными из них были символизм,
акмеизм и футуризм. Термин "декадентство” (от французского слова decadence — упадок) в 90-х годах имел более широкое
распространение, нежели "модернизм”, но в современном литературоведении все
чаще говорится о модернизме как обобщающем понятии, охватывающем все
декадентские течения: символизм, акмеизм и футуризм. Это оправдывается и тем,
что термин "декадентство” в начале века употреблялся в двух смыслах — как
наименование одного из течений внутри символизма и как обобщенная
характеристика всех упадочных, мистических и эстетских течений. Удобство
термина "модернизм”, как более четкого, и обобщающего, очевидно и потому, что
такие группы, как акмеизм и футуризм, субъективно всячески открещивались от
декадентства как литературной школы и даже вели с ним борьбу, хотя, конечно, от
этого их декадентская сущность вовсе не исчезала.
В различных модернистских группах и направлениях объединились
разные писатели, разные как по своему идейно-художественному облику, так и по
их дальнейшим индивидуальным судьбам в литературе. Для одних представителей
символизма, акмеизма и футуризма пребывание в этих группах ознаменовало всего
лишь определенный (начальный) период творчества.
Зачинателями русского декадентства были Н. Минский (Виленкин), Д. Мережковский, Ф. Сологуб (псевдоним
Тетерникова), К. Бальмонт и другие. Но история русского декаданса — явление
сложное. В орбите его воздействия оказались такие крупные поэты, как В. Брюсов
и А. Блок, чьи таланты были неизмеримо выше программных установок декадентов и
ломали теоретические рамки, в создании которых сами эти поэты участвовали.
Первые литературные выступления декадентов сопровождаются нарочитым
подчеркиванием формы и столь же нарочитым игнорированием содержания. "Я не
могу, — писал Брюсов в 1895 году Перцову, — иначе вообразить себе наших юных
поэтов, как слепцами, блуждающими среди рифм и размеров”.
В борьбе с реализмом и наследием революционно-демократической
литературы складывается художественная платформа символизма. Несмотря на
многочисленные течения и оттенки внутри символизма, эта платформа имеет
известную стройность и последовательность, вытекающую из социального существа
этого течения.
Довольно последовательным в отрицании общественного искусства
оказался И. Анненский. Он выдвинул следующий принцип, который воплотил в своем
творчестве: "Мне вовсе не надо обязательности одного и общего понимания.
Напротив, я считаю достоинством лирической пьесы, если ее можно понять двумя
или более способами. Тем-то и отличается поэтическое творчество от обычного, что за ним чувствуется мистическая жизнь слов”.
Бальмонт, объявляя слово — чудом, а букву —
магией, утверждая слово в его самоценности, исходит
из априорной значимости звука (о — звук восторга, и — тонкая линия, л —
ласковый звук и т. д.) и делает вывод, что поэзия является комбинацией звуков.
Подчеркивание чисто формальных задач характерно для целого ряда произведений
зачинателей символизма. Теория и практика индивидуалистического,
бессодержательного искусства особенно отчетливо выразились в раннем символизме.
|